Цена "мировой демократии".

Один из ведущих алжирских информационных порталов Algeria-ISP со ссылкой на
сайт ливийского сопротивления «Seven Days News» опубликовал завещание Муаммара
Каддафи. Сообщается, что за три дня до своей смерти лидер ливийской Джамахирии в
Сирте передал трём своим ближайшим соратникам последнее своё послание. Один из них
погиб, второй попал в плен, третьему удалось уйти.

В своём послании шахид Каддафи свидетельствует, что он – Муаммар бин Мухаммад бин
Абдуллах бин Абдуссалам бин Хамид бин Амуньяр бин Хамид бин Найаль аль-Касси аль-
Каддафи.

Далее он отдаёт следующие распоряжения:

– Чтобы его похоронили согласно нормам Ислама и в той одежде, которую он носил,
когда умер.

– Высказывает пожелание быть похороненным на кладбище в Сирте, рядом со своим
народом и своей семьёй.

– Он хочет, чтобы с его семьёй, особенно с женщинами и детьми, обращались с
уважением.

– Указывает на необходимость сохранения ливийским народом своей идентичности, своих
достижений, своей истории и образов своих предков и своих героев.

– Указывает на необходимость продолжения сопротивления любой иностранной агрессии
против Ливии.

– Указывает на необходимость доверия к свободным людям в Ливии и во всём мире, дабы
иметь стабильную жизнь.

Муаммар подчеркивает, что долг и честь заставили его выбрать сопротивление. При этом
он отмечает, что даже если ливийцы не одержат победу быстро, она придёт к будущим
поколениям: тот, кто сражается за свою страну – герой, напротив, тот, кто продаёт свою
страну – предатель.

В завершении лидер Джамахирии передаёт слова прощания всем членам своей семьи, тем,
кто верен Ливии, и всем людям в мире, поддержавшим их – хотя бы сердцем.

Ранее было опубликовано следующее завещание Муаммара Каддафи

«Вот уже 40 лет, или больше, не помню, я делал всё, что мог, чтобы дать людям дома,
больницы, школы; когда они были голодны, я кормил их, даже превратил Бенгази из
пустыни в плодородную землю. Я противостоял атакам этого ковбоя Рейгана – пытаясь
убить меня, он убил мою ни в чём не повинную приёмную дочь, ребёнка, у которого не
было ни отца, ни матери.

Я помогал моим братьям и сёстрам из Африки средствами для Африканского Союза,

делал всё, что было в моих силах, чтобы помочь людям понять идею настоящей
демократии, где, как в нашей стране, правят народные комитеты. Но этого было
недостаточно, говорили мне, ведь даже те люди, у которых дома на 10 комнат, новая
одежда и мебель, не были довольны. В своём эгоизме они хотели получить ещё больше
и, общаясь с американцами и другими нашими гостями, говорили, что нуждаются
в «демократии» и «свободе», абсолютно не понимая, что это закон джунглей, где всё
достаётся самому большому и сильному. И всё же их зачаровывали эти слова. Они не
понимали, что в Америке нет ни бесплатной медицины, ни бесплатных больниц, ни
бесплатного жилья, ни бесплатного образования и пищи, за исключением лишь тех
случаев, когда людям приходится просить милостыню или стоять в долгой очереди за
тарелкой супа.

Нет, что бы я ни делал, некоторым всё было мало. Другие же знали, что я – сын Гамаля
Абделя Насера, который был единственным настоящим арабским и мусульманским
лидером, когда он постановил, что Суэцкий канал принадлежит народу, он был подобен
Салах-аль-Дину. Я пытался следовать по его пути, когда постановлял, что Ливия
принадлежит моему народу. Я пытался оградить людей от колониального засилья – от тех
воров, что нас обкрадывали.

И вот я стою под ударами самой сильной армии во всей военной истории, а мой
младший африканский сын Обама пытается убить меня, забрать наше бесплатное жильё,
медицину, образование, пищу и заменить всё это воровством на американский манер
под названием «капитализм». Все мы в странах третьего мира знаем, что это значит. Это
значит, что странами управляют корпорации, что люди страдают, и поэтому у меня нет
иного пути.

Я должен удерживать свою позицию, и, если Аллах пожелает, я отдам жизнь за этот путь
– путь, который обогатил нашу страну плодородной землёй, принёс народу здоровье и
пищу и даже позволил нам помогать нашим африканским и арабским братьям и сёстрам
работать с нами здесь, в Ливийской Джамахирии.

Я не хочу умирать, но если это необходимо ради спасения этой страны, моего народа,
тысяч моих детей, то так тому и быть.

Пусть это завещание будет моим посланием миру, свидетельством, что я сопротивлялся
атакам натовских крестоносцев, противостоял жестокости, предательству, выстаивал
перед натиском Запада и его колониальных амбиций; был рядом со своими африканскими
братьями, моими истинными братьями – арабами и мусульманами, был маяком, в то время
как другие превращались в пылающие крепости.

Я жил в скромном доме, в бедуинском шатре, и никогда не забывал своей юности,
проведённой в Сирте; я не расходовал наше национальное достояние неразумно, и, как
и наш великий мусульманский лидер Салах-ад-Дин, освободивший Иерусалим ради
Ислама, довольствовался немногим.

На Западе меня называют «сумасшедшим», «безумным», но они знают правду – и всё
же продолжают лгать. Они знают, что наша страна независима и свободна, что она не
в колониальных тисках; что моё видение, мой путь был и остаётся ясным для моего
народа и что я буду сражаться до последнего вздоха за нашу свободу, да поможет нам
Всемогущий оставаться верными и свободными.

Аллах Всемогущий поможет нам оставаться честными и свободными».